Лазоревый грех - Страница 150

К оглавлению

150

— Ну так сейчас вид у него не нормальный.

— Мы можем подвезти его в больницу, когда поедем.

Я посмотрела на него:

— Зебровски, откуда у меня ощущение, что мы едем в больницу не только для моральной поддержки?

— Ты просто сегодня очень восприимчива.

— Зебровски!

— Я сказал капитану Паркеру, что приеду сразу, как появится маршал Блейк.

— Сволочь ты, — вздохнула я.

— Он задает вопросы о монстрах, на которые у меня нет ответа. Может, Дольф бы ответил, но я ни за что не хотел бы его звать. Кое-как мы загладили худшее из того, что было тогда в допросной с твоим другом, но если Дольф выйдет из себя при свидетелях... — Зебровски замолчал и покачал головой.

Я с ним была согласна.

— Ладно, поеду с тобой и посмотрю, могу ли я ответить на вопросы капитана.

— Ага, только сначала ты должна увидеть вот это. — Он улыбался, хотя место к этому не располагало.

— Что именно? — спросила я подозрительно.

Он повернулся, не говоря ни слова, и повел меня по коридору к выбитому окну. Вебстер увел Элсуорси в другую сторону, и они стояли настолько далеко от окна, насколько позволял коридор. Молодец Вебстер.

Подойдя ближе, я обратила внимание еще на одну вещь. Возле окна в стене было два аккуратных пулевых отверстия. Оружие Мобильного Резерва переводится в автоматический режим щелчком переключателя, но сотрудников обучают стрелять одиночными. При двух выведенных из строя сотрудниках и монстре на свободе они продолжали помнить, чему их учили.

Зебровски жестом велел часовому в форме отойти, чтобы мы могли поговорить без помех. На ковре почти не было стекла, потому что почти все оно вывалилось наружу.

— Ван Андерс кого-то выбросил через стекло?

— Он сам выбросился, — ответил Зебровски.

Я уставилась на него в упор:

— Двадцатый этаж. Даже вервольф после такого падения не встанет и не побежит. Он может не погибнуть, но изломается здорово.

— Он пошел не вниз, а вверх. — Жестом Зебровски поманил меня ближе к окну. — Осторожнее со стеклом, и не смотри вниз. Но поверь мне, Анита, это стоит того, чтобы высунуться и посмотреть вверх. Смотри вправо от окна.

Я оперлась ладонью о стену, нашла место, где в металлическом переплете не осталось стекла, и схватилась за него. Воздух вился струйками вокруг, как руки, готовые меня выдернуть. Я не боюсь высоты, но боюсь мысли упасть с нее. Мне пришлось подавить почти неодолимое желание посмотреть вниз — я знала, что после этого я, быть может, вообще не смогу выглянуть из окна.

Очень осторожно я высунулась наружу и сперва не поняла, что вижу. В стене здания были дыры до самого верха, сколько можно было проследить глазом. Небольшие дыры через правильные интервалы.

Я подалась обратно, осторожно, стараясь не только не упасть, но и не пораниться о стекло.

— Дыры я видела, но откуда они взялись?

— Это Ван Андерс играл в человека-паука. На той стороне здания были снайпер и наблюдатель. Они ничего сделать не могли.

Я почувствовала, как у меня глаза лезут на лоб.

— То есть эти дыры — это где он вбивал когти и лез вверх?

Зебровски кивнул, улыбаясь:

— Капитан Паркер на меня орал как бешеный. Он не знал, что вервольфы и на такое способны.

Я снова глянула на окно:

— Не он один этого не знал. То есть сила у них есть, но они тоже получают царапины, ссадины, даже переломы. Быстро излечиваются, это да, но им тоже больно. — Я подняла голову к потолку, будто могла проследить уходящую вверх цепочку отверстий. — Огнестрельная рана болит адски.

Зебровски кивнул:

— Так ему нужно будет обратиться в приемный покой или к врачу? Что-то в этом роде?

Я покачала головой:

— Не думаю. Раз он достаточно силен для частичной перемены, то приходится полагать, что его способности к самоисцелению тоже в числе лучших. Если так, то он излечится за пару часов, если не быстрее, Если он сменит облик, то, вернувшись в образ человека, будет как новенький.

— На всякий случай известили все пункты «Скорой помощи».

Я кивнула:

— Вреда не будет, хотя вряд ли вы его так поймаете.

— А как нам его ловить, Анита? Как ловить подобную тварь?

Я посмотрела на него:

— Ты выходил на начальство с предложением насчет выследить его вервольфами?

— Они запретили.

— Я полагаю, сейчас у них настроение могло измениться.

— И ты думаешь, что твои друзья будут вести себя прилично у меня на поводке?

— На самом деле я думала, я сама буду держать поводок...

Тут у меня зазвонил телефон. Я открыла его, но голос узнала не сразу. Мне нечасто приходится разговаривать с комиссаром полиции.

Я произнесла множество «да, сэр» и «нет, сэр», потом телефон запиликал. Зебровски смотрел на меня во все глаза.

— Я правильно понял, с кем ты говорила?

— Выдано постановление суда на ликвидацию Ван Андерса.

Зебровски вытаращил глаза:

— Одна ты против него не пойдешь.

Я покачала головой:

— Я и не собиралась.

Он смотрел так, будто мне не верил. Мне надо было на самом деле дать ему слово, что я не пойду убирать Ван Андерса без поддержки. И я собиралась организовать себе поддержку. Комиссар полиции по телефону мне сказал, что согласен насчет выслеживания Ван Андерса вервольфами. Так что поддержка у меня будет — если Ричард мне ее даст.

Я попросила какой-нибудь пластиковый мешок для вещдоков и совершила налет на ящик с грязным бельем Ван Андерса. Работала я в перчатках — не только чтобы не оставить своего запаха, но еще чтобы не касаться ничего, к чему прикасалось тело Ван Андерса. Запечатав вещи в пакет, я понадеялась, что их будет достаточно, чтобы вервольфы взяли след. Когда вернемся, начнем с первого этажа здания. Пусть Ван Андерс полез вверх, но где-то ему надо было спуститься вниз.

150