Лазоревый грех - Страница 58

— Что его отец пытался с ним связаться.

— И что здесь плохого?

— Его отец — это тот, кто в детстве сдавал их со Стивеном в аренду клиентам.

— Каждый раз, когда я думаю, что знаю о человечестве самое худшее, оказывается, что я ошибся.

Я попыталась открыть глаза, но веки будто весили по сто фунтов каждое. Я заморгала. Мика все еще лежал рядом со мной, но приподнялся на локте. Черри стояла возле кровати — высокая, стройная, длинноногая, белокурая и по-мальчишески коротко остриженная. Косметики на ней не было, а это значит, что она спешила. И еще она была одета, что для леопардов-оборотней необычно. Вообще-то она одевалась лишь когда я ее заставляла. Либо она собралась выходить, либо что-то случилось. Но и так ясно, что что-то случилось.

Я заставила себя проснуться и заговорить, и усилий на это потребовалось больше, чем мне хотелось бы.

— Что ты говорила про Грегори?

Черри наклонилась пониже, и я изо всех сил постаралась удержать ее лицо в фокусе.

— Ты знаешь, что Грегори и Стивен в детстве были жертвами сексуальных маньяков?

— Ага, — сумела я сказать. И уставилась на нее, наморщив брови. — Постой, ты говоришь, что это отец ими торговал?

Может, я еще сплю. Или не так поняла.

— Значит, ты не знала.

Лицо Черри было очень серьезно.

— Нет. — Я как-то сразу проснулась.

Зейн вошел в двери спальни, держа на руках Натэниела. Ростом Зейн был шесть футов, слишком тощ на мой вкус, но так как они с Черри жили вместе, мой вкус можно было не учитывать. Коротко стриженные волосы были сейчас белокурыми. Впервые на моей памяти он их покрасил в такой цвет, который есть в природе. А какого они у него на самом деле цвета, я понятия не имею.

Зейн нес Натэниела, как спящего ребенка. Его темно-рыжие волосы длиной почти до лодыжек, заплетенные в обычную тяжелую косу, пристроились на плече Зейна. Если попытаться нести Натэниела, не прибрав как-то его волосы, обязательно споткнешься. Кроме волос, одежды на Натэниеле не было видно.

— Он в трусах, — заявил Зейн, — он знает правила. Никто не спит с тобой в голом виде.

Он отодвинул волосы, показывая атласные шорты, которые Натэниел любил использовать в качестве пижамы.

Я попыталась приподняться на локте, но это оказалось трудно. Пришлось остаться лежать на спине, полностью открыв глаза.

— Как он?

— Отлично, — ответил Мика.

Я посмотрела на Натэниела, постаралась принять скептический вид, но, так как это не получилось, ограничилась комментарием:

— Он с виду без сознания.

— Скажи ей что-нибудь, ты, котяра ленивая! — велел Зейн.

Натэниел медленно, почти болезненно медленно повернул голову. Моргнул мне лавандовыми глазами и улыбнулся лениво. Было видно, что он жутко устал, так же как и я. А почему бы и нет? Разве он свалился не по той же причине, что и я, — от него питался вампир? Ardeur не берет кровь, но все равно он вроде вампиризма.

Мика выполз из-под одеял, сверкнув безупречным загорелым телом. Впрочем, я слишком устала для того, чтобы поддаться соблазну. Мика натянул на себя одежду, сидя ко мне спиной, но когда он повернулся, уже в застегнутых штанах, выражение его лица ясно говорило: он знал, что я за ним наблюдаю.

Темно-каштановые кудри спадали ему на плечи. Одним движением головы он перебросил их на сторону. Темные волосы подчеркивали необычайные глаза, одновременно сверкающие желтым и зеленым.

— Если ты не уберешься у нее с глаз долой, нас всех ждет тяжелый день, — сказал Зейн.

— Ты завидуешь, — поддразнила его Черри.

— Ну, — ответил он, — ты же никогда на меня так не смотришь.

— Я ни на кого так не смотрю.

— Я знаю, — усмехнулся ей Зейн.

Они засмеялись, как может смеяться только пара, и ты понимаешь, что шутка эта не предназначена для тебя. Зейн был прав в одном: я мешкаю. И только начав выползать из кровати, я поняла, что я голая. Я вроде бы это знала, но как-то отдаленно.

— Мне нужна одежда.

Мика вытащил тенниску из общего шкафа. Я этот шкаф купила, думая о нем — яркий, светло-зеленый. Под цвет его глаз. Но тенниска подходила нам обоим, как почти вся наша одежда. Повседневная одежда стала у нас общей собственностью, и только парадные шмотки строго делились на его и мои.

Мике, чтобы удержать меня в лежачем положении, когда я попыталась сесть, достаточно было слегка дотронуться до моего плеча. Кажется, у меня координация еще не восстановилась для того, чтобы сесть в кровати, удерживая простыню у груди, одновременно при этом жуя резинку. Будто мое тело еще меня не слушалось.

— Анита, если ты не отдохнешь, от тебя никому не будет никакой пользы.

— Грегори — мой леопард, я его Нимир-Ра.

Мика погладил меня по щеке.

— А я его Нимир-Радж. Ложись спать. Я этим займусь. Ведь для таких вещей ты меня и наняла?

Мне пришлось улыбнуться, но мне не нравилось, что я не иду на выручку Грегори. Наверное, это отразилось у меня на лице, потому что Мика присел рядом с кроватью и взял мою руку в свои.

— У Грегори истерика, потому что его отец в городе. Я пойду проверю, как он там. Может быть, привезу его сюда, чтобы отец не мог его найти по телефонной книге.

Микино лицо все время норовило расплыться. Я было выползла из сна, но он меня засасывал обратно.

— Да, — сказала я, и для меня самой мой голос прозвучал где-то далеко. — Привези его сюда.

Он нежно поцеловал меня в лоб, не выпуская моей руки.

— Я так и сделаю. А теперь спи — или заболеешь. Больная Нимир-Ра никого не может защитить.

Поскольку глаза у меня закрывались, спорить было бы трудно. Поцелуй моей руки был для меня первым признаком, что Мика встал. Потом глаза закрылись надолго.